Я знал Настю с самого ее рождения. Милая, скромная девочка. Она дочь моего друга. Сколько я не приходил к ним в гости, Насти почти не было видно. Выйдет, поздоровается и обратно к себе в комнату делать уроки или же играть на фортепиано. Настя была очень одаренным ребенком. Умела играть на нескольких музыкальных инструментах, разговаривала на четырех иностранных языках, школу закончила с красной медалью. Я так и не понял, почему она решила пойти учиться на учителя, если могла стать кем угодно.
Прошли годы, я как-то пришел в школу к Насти. Она работала учительницей математики. Все точно такая же скромная, тихая, в длинной юбке, без макияжа, волосы собраны в косу длинную. Я спросил у нее как дела, она не была многословна и мы попрощались. У нее как раз начался урок.
А потом через месяц мы праздновали день рождение одного друга. Уже хорошо напившись в одном баре, Миша предложил поехать в другой, где есть девочки. Мы и поехали.
В том баре громко играет музыка, приглушенный свет, прокуренный воздух и дамы в полуголом виде танцуют, а кто на пилоне. Словом, особая атмосфера. И вот Миша приходит в обнимку с девушкой какой-то. Она мне показалась знакомой. Присмотрелся — она так похожа на Настю. А потом еще когда она заговорила, понял, что это Настя и есть. Настя узнала меня тоже.
Тут же взяла меня за руку и пошла со мной в гримерку. Там же она мне и рассказала, что это у нее такая другая жизнь. Но ничем плохим она не занимается. Просто устает постоянно быть тихой, серой мышкой учительницей. Вот в таком баре и отрывается — работает танцовщицей. Да, я был в шоке, но Настю не осудил. Женщины — они такие существа, им иногда надо отрываться. Это не плохо и не хорошо — это нормально.
