Месяц назад мы с папой снова вернулись в ту самую квартиру, с которой все начиналось.
Мы жили маленькой двухкомнатной «хрущевке» — папа, бабушка, папина сестра и я. Потом бабушка уговорила свою маму продать дом и участок в деревне. Дом бы довольно старый, но добротно построенный из дубовых бревен. Прабабушка очень не хотела, чтобы в нем жили чужие люди, она любила и дом, и огромный сад за домом, и речку за садом, поэтому переезд в город, на который она в конце концов согласилась, был для нее очень сложным.
В городе прабабушка подолгу сидела на балконе нашей уже новой четырехкомнатной квартиры и скучала. Постом стало «веселее». Сестра папы привела своего мужа. Всем пришлось потесниться, начались небольшие трения, но все еще было более-менее спокойно. Страсти забурлили, когда папа привел в дом мою новую маму, тогда все активно начали делить кому где и когда находиться в квартире, а я старалась всегда убежать от этих разговоров к прабабушке на балкон. Там мы с ней и сидели, часто просто молчали, переглядываясь друг с другом и радуясь, что не слышим споров. Часто мы сидели до сумерек, пока все затихало, а потом тихонько шли, пили на кухне чай и ложились спать.
Потом прабабушки не стало, но выяснений в семье не убавилось, скорее, наоборот. Моя новая мама выдержала в такой обстановке еще два года. Она старалась заботиться обо мне, но у нее это не всегда получалось сделать. Однажды утром она обняла меня, поцеловала и сказала: «Прощай, я уезжаю…»
После ее отъезда папа очень грустил, винил свою сестру и ее мужа в том, что они выжили маму, а я опять уходила на балкон и играла там, глядя на уходящую вдаль длинную улицу.
Очередной скандал подтолкнул папу к тому, о чем он давно говорил – к съемной квартире. Так мы с ним стали жить отдельно, вдвоем. Денег нам часто не хватало, но я не жаловалась, и старалась чем-то помочь папе по хозяйству. По вечерам мы сидели на диване и смотрели вместе какой-нибудь фильм…
Я уже стала забывать большую квартиру, в которой остались его сестра с мужем и бабушка. Как-то, собираясь в школу, я услышала, что папа по телефону говорит с бабушкой. Когда разговор закончился, папа устало сел на стул и спросил:
— Ты хочешь переехать к бабушке? Она осталась одна, тетя Света и ее муж попали в аварию, их больше с нами нет…
Вернувшись к бабушке, я поначалу долго бродила по комнатам, вспоминала, как в них всем было очень тесно, и думала, что прошло всего десять лет, и почти все эти комнаты оказались пустыми, в квартире стояла звенящая тишина, никто никого не упрекал в тесноте и в том, что негде уединиться…
