Мы ничем не отличались от других семей. Копейки не считали, имели хороший достаток. Когда все в нашей жизни изменилось, мне было всего 10 лет, а моей сестре — 2 года.
Я был, как и все парни, озорным и активным ребенком. Я мог за один день испортить новую обувь, сломать игрушку и обидеть маму. Но вот Светку, сестру мою младшую, я не трогал никогда — я ее просто обожал.
Мама никогда не ругалась со мной, она просто выходила из комнаты в те моменты, когда теряла контроль над собой. Она была слишком строгая, но, наверное, со мной по-другому нельзя было. Родительница часто нас водила по разным мероприятиям, в кино и кафе. Она устраивала нам пикники и читала сказки.
Мой папа был высотником, и однажды его трос оборвался — он не выжил. После смерти отца мама изменилась до неузнаваемости. У нее часто болело сердце, и она оставляла нас с сестрой одних.
Однажды она ушла в магазин и больше домой не вернулась.
Я понял, что случилась беда. В тот день мне пришлось стать взрослым, несмотря на то, что мне было всего 10 лет. Я сварил кашу, покупал сестру и уложил ее спать. Сейчас это звучит все просто и легко, а тогда мне нужно было приложить немало усилий. Только кашу я переваривал три раза.
Я понимал, что я ответствен за здоровье своей сестры, поэтому выбора у меня не было. Я покупал продукты, гулял с сестрой в парке, заплетал косички — делал так, как учила меня мама.
Я купил ей печенье, и мы пошли в парк. Я вытер ей руки, постелил плед и прочитал сказку. По дороге домой мы зашли в магазин и купили все необходимое для ужина.
Я злился, ведь у меня многое не получалось, и не знал, как быть дальше. Что я буду делать, когда деньги закончатся? Куда мне девать Светку, когда я пойду в школу? Светка плакала и звала маму, от этого мне становилось еще хуже.
Прошло две недели. Мамы так и не было.
Я понимал, что с мамой мы уже не увидимся. А потом Света заболела, и мне пришлось вызвать врача. Естественно, после визита педиатра вызвал социальную службу. Сестру отдали в Дом малютки, а меня оформили в детдом. Мне разрешали навещать сестру — и это была моя единственная радость.
Однажды ко мне подошла воспитательница и сказала:
— Миша, сегодня ты не увидишь сестру, ее удочерили.
Я был рад, что у Светы появилась семья. Детдом — не место для такой красавицы. Вскоре усыновили и меня. Мои родители были пожилыми людьми, но очень добрыми. Так как мой приемный отец был полицейским, я попросил его узнать, где моя сестра. Он навел справки, сказал, что все у нее хорошо, но ее родители были против наших встреч.
Время бежало с бешеной скоростью.
Мне 30 лет. Я до сих пор помню маму, ее глаза, сказки. Закрыв глаза, я вижу свою темноволосую Светку с большими голубыми глазами. Я очень хотел, чтобы мы росли вместе, но — увы. Я думал, что она меня и не помнит, ведь удочерили ее еще совсем маленькой.
Недавно я гулял со своим сыном в парке и бросил взгляд на кудрявую 20-летнюю девушку с коляской. Эти кудри я не мог забыть — это была Светка. На удивление, она меня узнала. Мы долго с ней говорили, обнимались и плакали. Сестра помнила все то, что помнил я. Все сказки, манную кашу и те растрепанные косички.
Больше мы не расставались. Мы дружим и всячески поддерживаем друг друга. Это так здорово, когда у тебя есть родной человек, который любит тебя не за что-то, а вопреки.
